ПРОЛОГ

…Окно манило меня к себе с тех самых пор, как было открыто. Открыто оно было не так давно, - с тех пор, как солнце выглянуло из-за горизонта, подарив людям свет и тепло, но за это время я уже успел проникнуться идеей, когда-нибудь шагнуть в него. Мало того, я успел заразить этой идеей любимую. Она не умела говорить, но, когда я предложил ей это, сразу согласилась. Я это сразу понял. Просто понял и все. И для этого нам с ней не нужно было слов, ведь мы любили друг друга, а, что такое слова, в сравнении с этим прекраснейшим чувством?


***

- Мама!!! - Закричал я, вбегая в кухню. - Можно я поиграю на улице с Таней?
Мама ничего не ответила, а лишь потрепав меня по светлым кудрям, улыбнулась. Больше мне и не требовалось. Я ведь всегда знал, - если мама улыбается, значит мне все можно!
Схватив мячик, я выбежал во двор. На лавочке, возле песочницы, в которой весело резвелись малыши, меня уже ждала Таня.
- Привет, - сказал я и взял ее за руку.
Она улыбнулась мне в ответ, а затем вскочила со скамейки и резво побежала в сторону рощи, которая находилась неподалеку от нашего дома. Мне ничего не оставалось, как пуститься за ней вдогонку. Догнав и повалив ее на траву, я начал ее щекотать. Она хохотала, и смех ее колокольчиком звенел, даря мне безграничную радость.
- Хочешь, сегодня поиграем в одну игру? - спросил я, слегка отдышавшись.
Она улыбнулась и, обняв меня за шею, поцеловала.
Мама все это время наблюдала за нами в окно и улыбалась. Я не мог этого видеть, но я знал это. Знал и все. Это невозможно объяснить, но именно так оно и было.
Я знал, что, глядя на нас с Таней, мама всегда радовалась. Созерцание двух влюбленных детей доставляло ей в последнее время самую большую радость. С тех пор, как не стало отца, все ее внимание переключилось только на меня. А, когда я познакомился с Таней, и мы начали дружить, мама просто нарадоваться не могла. Она всегда мечтала о внуках и не могла дождаться, когда мы достигнем совершеннолетия, чтоб, наконец, подарить ей эту радость.
- Ребята, - позвала мама, - идите кушать.
Мы поднялись с земли и, все еще хохоча, побежали к дому.
Пообедав, мы с Таней уселись перед телевизором, а мама ушла по магазинам.
- Не балуйтесь, - сказала она нам напоследок и вышла за дверь.
Бедная мама, если б она только могла знать, как не скоро мы теперь с ней увидимся!


***

Мы с Таней сидели на подоконнике и смотрели друг на друга. Позади нас находилось окно, которое в любой момент готово было нас принять. Дело оставалось за малым, - я никак не мог решить дожидаться нам маму или нет. Мне было очень тяжело ее оставлять, но самое печальное было в том, что Таня ничего не могла мне посоветовать. С самого рождения она, как и все женщины, была немногословна, но зато уже могла читать мои мысли. Поэтому сейчас, чувствуя, как я переживаю, она ласково гладила меня по руке. Я, в отличие от Тани, не мог читать мыслей, ведь я мужчина, но, видимо, этот факт и позволил мне принять самое, что ни на есть мужское решение - маму не ждать! Она бы очень расстроилась, узнав о том, что мы хотим сделать. А мне очень не хотелось ее огорчать, ведь, после Тани, она была моим самым любимым человеком.
- Ну, что, - я взглянул Тане в глаза, - ты готова?
Таня улыбнулась и взяла меня за руку.
- Тогда - вперед! - И мы, зажмурив глаза, опрокинулись в створ окна.
Окно с жадностью поглотило нас, на прощание шумно захлопнувшись, словно боялось, что мы можем передумать. Но мы были настроены очень решительно, несмотря на то, что после такого ответственного шага, назад, обычно, дороги уже нет…


--- 1 ---

Утро выдалось прохладным, несмотря на то, что солнце уже давно свысока поглядывало на все еще спящих людей.
Выйдя на балкон, я закурил, и не успел подумать о том, что неплохо бы выпить чашечку кофе, как жена, ласково обняв меня рукавами своей вязаной кофты, позвала завтракать. Я ничего не ответил. Вместо этого, резко повернувшись и подхватив жену на руки, я вскочил на балконные перила. Перед нами была двенадцатиэтажная пропасть.
- Что ты делаешь? - спросила Таня, ни капли не испугавшись.
- Дарю нам новую жизнь, - ответил я и, хотел было, сделать шаг вперед, но одной лишь фразой, как обычно, жена смогла меня остановить.
Такая короткая, но полная глубокого смысла, смысла, наверное, всей нашей жизни, фраза:
- А, как же дети?
Я спрыгнул с перил и вошел обратно в комнату. Посадив жену на диван и, присев рядом, я спросил:
- Почему я постоянно хочу сделать это?
- Потому что знаешь, что так будет лучше, - ответила Таня и улыбнулась.
- А дети? Почему я все время забываю о них?
- Когда-нибудь они сами сделают свой выбор, освободив нас с тобой. Просто, видимо, их, а, значит, и наше время еще не пришло…
И все. Всего два предложения, но для меня этого было вполне достаточно. Такие простые, понятные любому человеку, но ставшие такими мудрыми, слетев с уст любимого человека, эти слова подарили мне спокойствие.
И так было всегда. Все те десять лет, что мы женаты. Что бы ни произошло со мной или женой, мы всегда находили друг для друга те самые слова, которые успокаивали и дарили надежду. Наверное, именно поэтому мы были одной из самых счастливых пар в городе. Так мы и жили.
Шло время, дети потихоньку подрастали, и вот в один из, казалось бы, обычных дней произошло то, что и должно было когда-нибудь произойти.
Вернувшись с работы, я, как всегда, заглянул в комнату к детям, но вместо привычного «Привет, пап!», меня встретила тишина. Я прошел в кухню и застал там Таню. Она сидела на стуле, прижав колени к груди и обхватив их руками. Раскачиваясь из стороны в сторону, она тихонько пела какую-то песню. Я подошел к ней, обнял и стал подпевать. Несмотря на то, что я не знал слов, я был уверен, что это именно та песня.


***

- Как ты думаешь, они счастливы? - спросила Таня.
- Конечно, - ответил я. - Они очень счастливы. Даже счастливее, чем мы, если такое, конечно, возможно.
- Но почему они даже не попрощались? Даже не предупредили?
- Потому что знали, что так будет лучше, - ответил я и, обняв жену, подумал о том, что все это когда-то уже было.

Этой ночью мне приснился странный сон. Снилось мне окно. Оно было открыто и всем своим видом манило к себе. Мне было очень трудно побороть в себе желание узнать, что же находится там, по ту сторону окна, тем более что какое-то странное чувство подсказывало мне, что я должен знать, что там. Более того, я был уверен, что пришел именно оттуда! Ведь душа моя трепетала и рвалась навстречу этому окну. Я, признаться, пребывал в полном смятении чувств. С одной стороны, мне хотелось разбежаться и прыгнуть в распростертые объятья этого окна, но, с другой, я понимал, что не могу вот так бросить весь тот маленький мир, который мы создавали с женой на протяжении многих лет…
Не сильный, но неожиданный удар в лоб заставил меня проснуться. Подскочив на кровати, я сразу увидел, словно в продолжение сна, как по полу покатился небольшой резиновый мячик. Именно такой, какой был у меня в детстве.
- Не может быть, - прошептал я, потирая лоб, - ведь это же был сон!
Я аккуратно, чтоб не разбудить жену, поднялся с кровати и поднял мячик с пола.
- Мама, можно я поиграю на улице с Таней? - Эти слова, казалось, повисли в воздухе, чтоб через мгновенье многократным эхом разлететься по всей квартире.
Я резко обернулся. Сидя на кровати и обхватив колени руками, на меня смотрела… мама!
- Конечно можно, сынок, - сказала она и улыбнулась.
И тут я понял, что теперь мне все можно, ведь мама улыбнулась!
- А, где Таня? - Я изумленно озирался по сторонам.
- Она ждет тебя, - ответила мама и взглядом указала на открытую балконную дверь.
Я вышел на балкон и, облокотившись на перила, взглянул вниз. Там, далеко-далеко внизу, подняв руки вверх, стояла Таня. Она действительно ждала меня. Да по-другому, наверное, и быть не могло, ведь мы любили друг друга, а, что может быть прекрасней этого чувства?
Я встал на перила и шагнул навстречу любимой. Мое тело приняло уже практически горизонтальное положение, когда я вспомнил, что забыл свой мячик…


--- 2 ---

- Дети, просыпайтесь! - Эти слова, произнесенные таким родным, но почему-то далеким голосом, заставили мое сознание скинуть с глаз пелену сна.
Сев на диване и потерев глаза, я увидел маму.
- Доброе утро, - чисто автоматически пробубнил я.
- Добрый вечер! Сони, - мама улыбнулась.
«Сони?!!!» - опешил я и, оглянувшись, увидел, что рядом со мной, отвернувшись к стене, спит Таня.
Мне стало так неловко, что я даже покраснел. Мама это заметила и, погладив меня по голове, сказала:
- Ну, что, кавалер, пойдем Таниной маме звонить. Будешь просить руки и сердца.
Я еще больше покраснел и, вскочив с дивана, убежал в кухню.
Мама позвонила родителям Тани и сказала, что оставит ее у нас на ночь; маме, как и мне не хотелось прерывать ее сладкий сон. Затем мы решили попить чаю.
- Ну, герой, рассказывай, каким таким тяжелым трудом вы занимались, что аж уснули от усталости? - Я знал, что мама специально надо мной подтрунивает, но все равно снова покраснел.
- Мы… ну, это… - я запнулся на полуслове, потому что вдруг осознал, что я совершенно не помню, чем мы занимались.
Мама, заметив, что у меня вышла такая заминка, еще больше развеселилась:
- Ну, ладно тебе! Маме-то можешь все рассказать!
Эх, мама, мама! Да, если б я помнил, я бы с удовольствием тебе рассказал! И тут меня словно прорвало:
- Мы, это, мам, в мячик играли! Вот!
Мама продолжала улыбаться:
- И куда же ты его потом положил?
- Как обычно, - резво ляпнул я, с полной уверенностью в том, что мячик лежит под диваном, на котором мы с Таней и заснули.
- Как обычно, говоришь? - Мама взяла меня за руку и повела в ванную.
Мячик лежал под раковиной на тряпке. Вспомнив, что сегодня днем, когда бежал за Таней, я уронил его в лужу, а потом сам же принес его в ванную, чтоб потом помыть, я снова покраснел. Можете мне не верить, но я в первый раз в жизни обманул маму, и от этого мне стало очень стыдно!
И тут я заплакал. Сам того от себя не ожидая. И не просто заплакал, а, обхватив маму за талию, зарыдал:
- Прости, прости меня, мамочка! Я… больше никогда не буду врать! Честное… слово! Прости-и-и меня, ма-а-а-мочка!
- Ну, что ты, сыночек, - мама присела на корточки и стала вытирать мне слезы, - ну-ка успокойся. Тоже мне нашел из-за чего плакать! Разве будет мама ругаться из-за такой ерунды?!!
- Я знаю, что не будешь, - продолжал глотать слезы я, - но, все равно, я поступил плохо!
Лицо мамы приняло странное выражение, и я понял, что теперь, что-то сказанное мной смутило ее.
- А ведь ты совсем взрослый у меня стал, - очень серьезно сказала мне мама и, поцеловав в лоб, добавила: - Пойдем-ка спать.
Я уже почти улегся, укутавшись до самого носа одеялом, когда в комнату вошла мама и открыла на ночь окно.
- Спокойной ночи, сынок, - сказала она и выключила свет.
- Спокойной ночи, - ответил я, но все мое внимание уже было приковано к окну.


ЭПИЛОГ

Прошло много лет с той поры, когда я в первый раз обманул маму. И вот сегодня мне предстояло абсолютно искренне ответить на вопрос абсолютно незнакомого мне человека:
- Согласны ли вы взять в жены…
- Согласен!!! - выпалил я, перебив ведущую церемонии.
…Взгляд мой был направлен на окно, в распахнутой форточке которого сидел белый голубь. Подхватив на руки уже законную супругу, я выбежал на улицу. Она вся была белой от огромного количества голубей. Они перелетали с места на место, задевая друг друга крыльями, и создавалось такое впечатление, что все они ждут чего-то от нас.
Я опустил Таню на землю. Она протянула руку и одна из птиц сразу вспорхнула к ней на ладонь. Я сделал то же самое и, через мгновенье, вторая птица была уже у меня в руках. Остальная стая, как по команде, взмыла ввысь и исчезла за облаками.
С тех пор в нашем городке вряд ли нашлась бы пара счастливей нас.
Когда у нас родился первый ребенок - сын, мы начали понимать, в чем заключается теперь смысл нашего присутствия в этом мире; а, когда родилась дочь, мы поняли это окончательно. Поняли, что все то, чем мы жили, ради чего шагнули когда-то в окно, теперь принадлежит этим двум крохотным существам. Поняли, что закончилась наша жизнь «вопреки» и «во имя», а началась жизнь «ради». Ради Них. Теперь все, что мы имели и умели, мы должны были отдать им, а затем незаметно отойти в сторону, не мешая им сделать все то же самое, но уже для своих детей… Мы поняли, что просто не должны мешать жить им. И все! Больше от нас ничего теперь не требовалось! Да и вряд ли мы смогли бы сделать хоть что-то, что хоть как-нибудь повлияло бы на их судьбы. Ведь теперь, открывая на ночь окно, мы просто открываем окно, а им еще нужно подрасти, первый раз задуматься над тем, что же может быть там, по ту сторону окна, а после, все-таки сделать этот шаг, чтоб наконец-то понять, что ничего не меняется. Просто однажды все мы засыпаем по одну сторону окна, а просыпаемся уже по другую.



Январь 2002 года.